Она хотела сказать ещё что-то, но как раз в это время из-под моста вырвалась с резким клёкотом ослепительно белая моторная лодка и стремительно понесла вперёд, словно эстафету, красный вымпел, узенький и яркий, как язычок пламени. Вспарывая носом поверхность воды и поднимая её выше своих бортов, лодка развела в обе стороны волны; они радостно, по-озорному, как от щекотки, заметались в берегах, высоко всползая по отлогому граниту набережных.
Внезапное появление лодки, её стремительный ход, красный, манящий за собой вымпел и то, что в лодке находились такие же юноши, как те, что стояли на мосту, взбудоражило Зою. Она вспомнила всё, что только что видела и пережила в Третьяковской галерее: бескрайние просторы — поля, холмы, реки, леса, горы, моря… И Каменный мост вместе с Кремлёвским холмом вдруг представился ей как огромная высота, откуда начинаются все пути и дороги, откуда во все стороны видна наша Родина.
Зоя вцепилась в верхнюю перекладину перил моста, сжала её руками так, что пальцы побелели, и сказала:
— Как бы я хотела сейчас быть на этой лодке и плыть, плыть всё дальше и дальше, плыть по Оке, потом по широкой Волге — к Морю!
— А я, думаешь, нет? — сказал Петя, следя вместе со всеми за лодкой, уже вошедшей в тень под Москворецким мостом и через несколько мгновений вовсе скрывшейся из глаз. — Я бы много дал, чтобы попасть в устье Волги. Ведь там же мировой заповедник: рыба, птица, туда выпустили ондатру, там целый институт на плаву!
— Поехали после экзаменов! — сказал Димочка Кутырин и добавил: — Через неделю, самое большее через полторы я заканчиваю сборку подвесного мотора.
— А лодка? — спросил Петя.
— Зачем же я стал бы возиться с мотором? В Коломне у моего дяди всё равно что моя лодка.
<…>
Шура Космодемьянский воодушевлялся всё больше и больше.
— Товарищи, в самом деле, что нам мешает? Поехали прямо после экзаменов! Мы привезём в школу мировой журнал: Коркин, конечно, ведёт историческую хронику событий; Димочку заставим поработать в отделе дружеских шаржей и карикатур, а я беру на себя составление иллюстрированной карты всего путешествия.
В это время Лиза спросила:
— Как назовём лодку? — Она уже не сомневалась, что путешествие будет осуществлено. — С завтрашнего дня я начинаю копить сухари.
Вдруг Шура сказал:
— Друзья мои, а не подложит ли нам свинью наш «заклятый друг» Гитлер?
В первый момент после изречения Шуры никто ничего не понял, кроме Зои, знавшей мысли брата. Все молчали. Первым заговорил Димочка Кутырин.
— Видали такого паникёра? Интересно знать, в каких инкубаторах выращивают такое золото?
Потом высказал своё мнение Симонов:
— Гитлер уже обожрался тем, что он успел захватить, — больше ему ничего не нужно.
Зоя сказала:
— Войны не может быть! Во всяком случае, этим летом войны не будет.
Петя пожал плечами:
— А если война, — в чём дело? Пойдём добровольцами в Красную Армию, — о чём разговаривать?

В. А. Ковалевский, «Брат и сестра»